Эксклюзивное интервью с Оксаной Косаченко по следам продажи коммерческих прав на Формулу 1

Совсем недавно вы посетили Гран При Сингапура. Заметили ли вы какие-нибудь изменения в атмосфере в паддоке в связи с продажей коммерческих прав на Формулу 1? Какие-то новые веяния, новые люди...

Оксана Косаченко: Не могу сказать, что я заметила какие-то изменения по сравнению с той же Монцей или Бельгией – паддок живет своей жизнью. Скажем точнее: изменения в менеджменте Формулы 1 не должны кардинально влиять на ход чемпионата. Так что традиционное течение событий скорее свидетельствует о том, что сделка по продаже прошла гладко. Относительно сделки говорили немного, в основном удивлялись, почему FIA не высказала своего отношения к покупке, и почему Берни и новые владельцы не встретились с руководителями команд…

Вот что действительно активно обсуждали, так это неожиданное появления Чейза Кэри в паддоке, это стало сюрпризом. И между прочим, Кэри сразу после прихода начал общаться с командами. Ну, понятное дело, это организовал Берни. Замечу, что первая встреча была проведена с руководителем команды Mercedes Тото Вольфом. Разговор за закрытыми дверями продолжался минут 20-25, и после беседы все выглядели вполне удовлетворенными.

Какие глобальные перемены ждут Ф1 в связи с покупкой коммерческих прав, или всё останется по-прежнему?

Оксана Косаченко: Как вы понимаете, никто в паддоке не вывешивает объявление о том, по какому сценарию Формула 1 собирается жить, но разговоры ведутся разные.

Мое субъективное мнение допускает два наиболее вероятных сценария развития событий.

Первый сценарий, наверное, наиболее предпочтительный, предполагает, что на ближайшие два-три года, всё останется как есть, Берни Экклстоун оставит за собой главный пост. Кстати, важно, что после смены владельца Берни оставили в ранге именно исполнительного директора.

Берни будет делать ту же работу, которую делал все предыдущие годы, но будет ограничен в своих полномочиях. Дело в том, что американская приверженность демократии в конечном счете приведет к тому, что все значимые решения будут приниматься коллегиально. Берни надо будет каждый раз убеждать новых коллег в правильности каждого шага, теперь у него не будет права единолично принимать решения.

По второму сценарию Чейз Кэри и его окружение попытаются быстро вникнуть в происходящее, захотят получить максимум полномочий. К слову, я думаю, что это более вероятный сценарий.

Однако, зная Берни, могу предположить, что если что-то пойдет не так, как он хочет, он просто уйдет. Человеку в его возрасте и с его амбициями не имеет смысла работать в некомфортных условиях.

При этом бизнес-опыт показывает, что Чейз Кэри всегда очень быстро принимает решения, и довольно скоро он захочет, так сказать, интегрировать свое понимание процесса в Формулу 1, что может не понравиться Берни…

Вы считаете, что Берни не останется в Формуле 1 свадебным генералом...

Оксана Косаченко: Нет, нет, этого не будет никогда. Во-первых, это не в характере господина Экклстоуна, а во-вторых, тот продукт, который мы знаем как Формулу 1, создан Берни, это его детище. Он знает о нем всё – его положительные и отрицательные стороны, его болезни, переживания и эмоции… Он сам плёл это кружево, и он единственный, кто прекрасно понимает, как работает махина Формулы 1.

Кто бы что ни говорил, он очень успешный бизнесмен, который создал с нуля многомиллиардный продукт. И он никогда не был свадебным генералом. Тот объем работы, который Берни делает ежедневно, иной раз 50-летний человек не в состоянии осилить. Берни мгновенно все схватывает, у него очень быстрые мысли.

Другое дело, что есть отрасли, в которых он даже не пытается разбираться, – вроде новейших цифровых технологий. Они не приносят очевидных денег Формуле 1, так что на это Берни пока не тратит времени.

В чемпионате в ближайшее время всё пойдет по накатанной, до конца сезона мы никаких изменений не увидим. Единственным видимым изменением станет появление в паддоке новых лиц.

Между прочим, для Чейза Кэри Гран При Сингапура был первым в его жизни этапом Формулы 1 – можно себе представить, насколько “глубоко” он понимает, как устроена жизнь внутри паддока.

Он с таким неподдельным восторгом и интересом прогуливался по паддоку, улыбался в каждую камеру, со всеми был готов заговорить, отвечал на все вопросы. Это было странно, обычно такое в Ф1 увидишь не часто. Было любопытно наблюдать за тем, как себя ведет новый человек в незнакомой обстановке. И, знаете, я не заметила никакого пафоса в его поведении, он вел себя просто, раскованно, эмоции его переполняли. Это очень сильно отличается от обычного поведения Берни – у него нет эмоций, точнее, он никогда не показывает их.

Как вы считаете, Чейз Кэри останется медийным персонажем или со временем отойдет в тень?

Оксана Косаченко: Из его деловой биографии видно, что он никогда не был главным медийным персонажем, он всегда выдвигал на передний план хороших менеджеров, которыми часто были дети Руперта Мёрдока, с которым Кэри дружит. Но создание структуры бизнеса, подбор кадров, бизнес-планирование всегда были его сильной стороной.

Мне кажется, мы будем слышать о Чейзе Кэри чуть больше, чем о предыдущем президенте Ф1 [Питер Брабек-Летмат], чье имя многим даже не знакомо, Кэри будет чаще присутствовать на Гран При, но, полагаю, это будет только на первых порах. Чейзу надо понять бизнес-модель, усвоить, как этот бизнес работает, и после этого он поставит на управление спортом профессиональных менеджеров.

Лично Чейз не станет делать того, в чем не является абсолютным профессионалом: вести переговоры с промоутерами, говорить о пролонгации спонсорских контрактов, для этого будут приглашены другие люди, причем произойдет это еще до того, как Берни Экклстоун примет решение окончательно отойти от дел.

Компания Liberty Media уже фактически заявила о расширении рынка Ф1 на восток и запад. Означает ли это, что в ближайшем будущем календарь чемпионата изменится? И если да, то какими этапами они собираются пожертвовать в первую очередь? Коснется ли это как-то российского этапа?

Оксана Косаченко: В следующем сезоне уже вряд ли что-то изменится, календарь уже согласован, и изменений в нем практически нет.

В 2018 году уже можно ждать каких-то изменений, причем я сейчас даже не говорю о том, что стоит ожидать появления в календаре Гран При Лас-Вегаса или Майами. Вообще, это легче сказать, чем сделать. Мне кажется, новое руководство пока не понимает всего объема работ по организации новых Гран При.

То есть это просто американский популизм?

Оксана Косаченко: Нет, в популизме Чейза Кэри обвинить ни в коем случае нельзя. Это его искренний план. Вопрос в другом – я допускаю, что новые американские этапы могут принести новые вливания в бюджет Formula One Group, а что Liberty будет делать с Гран При Вьетнама? Или Таиланда… Способны ли эти регионы платить взносы, сопоставимые с теми, что платят Абу-Даби, Бахрейн, Россия, Азербайджан, Сингапур?

В 2018-м возможны корректировки в календаре, но пока нет ясности по готовности трасс. В Лас-Вегасе, насколько я знаю, пока не готовы принимать этап Ф1. Речь может идти о проведении гонки только через пару лет. Хотя при желании все можно сделать оперативно. Вот, например, бакинский этап сделали с нуля всего за полтора года.

К слову, в отношении экспансии Ф1 в США интересы Liberty и Берни Экклстоуна полностью совпадают.

А если все же придется жертвовать какими-то этапами из нынешнего календаря, то какие гонки первыми пойдут под нож?

Оксана Косаченко: К сожалению, я думаю, это будут европейские этапы. Спешу сказать, что изменения ни в коем случае не коснутся Гран При России, где очень сильны позиции самого господина Экклстоуна, где нет глобальных проблем.

А европейскими Гран При, которые не приносят большого капитала, скорее всего, будут жертвовать. Не самая сильная поддержка и у Бразилии, там сейчас нестабильная финансовая ситуация. Эта гонка даже на следующий год еще не подтверждена.

Перейдет ли Формула 1 в связи со сменой владельца коммерческих прав исключительно на платные каналы?

Оксана Косаченко: Думаю, нет. Пожалуй, будет альтернативный вариант – в дополнение к бесплатным будут платные каналы, на которых будет более интенсивный и насыщенный контент.

Изменится ли кардинальным образом формат телевизионной трансляции с приходом Liberty?

Оксана Косаченко: Берни Экклстоун сам прекрасно осознает, что надо улучшать качество телевизионной картинки, плюс особо остро стоит вопрос привлечения более молодой аудитории. Ни для кого не секрет, что аудитория Формулы 1 сильно постарела в последние годы.

Почему Ф1 не смотрит молодежь? Во-первых, молодежь не привыкла проводить время, сидя у телевизоров, во-вторых, они умеют манипулировать современными девайсами, где и находят все их интересующее. А Формула 1 в интернет-пространстве попросту отсутствует.

Молодежи нужны активное общение в социальных сетях, другие цифровые услуги – просмотр, запись, перемотка, ну и игры. Молодое поколение более азартное и рисковое, они с большей готовностью делают ставки на спорт. Вот за счет соцсетей, игр, ставок и цифровых услуг и будет развиваться спорт.

В мобильных девайсах Ф1 будут смотреть мальчики 15-17 лет, может, даже тринадцатилетние подростки. Так и привлечется аудитория, которая будет смотреть Ф1 сейчас и через десять лет.

Первое, что сделает Liberty, – это внедрит новый цифровой проект, Формула 1 должна уйти в виртуальное пространство. При этом тот же цифровой продукт, но в немного упрощенной оболочке, вполне подойдет и зрителям на трибунах, которым часто не хватает адекватной сопровождающей картинки и лайвтайминга.

В этом плане Liberty обязательно будет работать. Это самый простой способ монетизировать картинку.

Это далекая перспектива или можно ждать этого в ближайшее время?

Оксана Косаченко: Это очень близкая перспектива. Продукт такой уже тестировался на некоторых этапах Ф1, сейчас он находится в стадии, скажем так, тонкого тюнинга. Но в первую очередь его смогут опробовать те, кто находится на месте события, зрители на трибунах и в паддок-клубе.

Сейчас уже отсутствие Формулы в виртуальном пространстве является недопустимым. Кроме того, когда услуги будут предлагаться зрителям на платной основе, телевидение даст спорту гораздо больше денег.

Применима ли в Больших Призах модель франчайзинга, как в НФЛ? И как команды смогут инвестировать в Ф1?

Оксана Косаченко: Думаю, что франчайзинговая модель в Ф1 в принципе неприемлема, что лишний раз доказало первенство A1GP. Я считаю, что та Формула 1, которую мы сегодня имеем, с ее прибылями, возможна лишь при единоличном управлении чемпионатом. Как только начинается демократия, все постепенно начинает рассыпаться. Посмотрите на Cart, на IndyCar, вот примеры из автоспорта, не надо ходить за примерами в футбольную лигу.

Так что я считаю, что в Формуле 1 должен быть очень жесткий единоличный управляющий орган. И неважно, будет это Берни или Берни плюс новые менеджеры.

Кроме того, распределение доходов в спорте однозначно будет пересмотрено в ближайше время. Американская компания, встав у руля, точно попытается демократизировать распределение доходов.

Поговаривают, что у Серджио Маркионе и Дитера Цетше «не будет никаких шансов в борьбе против Кэри» – значит ли это, что в Ф1 не будет «большой четверки» привилегированных команд?

Оксана Косаченко: Это очень сложный вопрос. В первую очередь новые менеджеры спорта постараются удержать команды в чемпионате, чтобы они не стали "отваливаться". И чтобы этого не было, им надо давать, назовем так, “правильные” деньги, то есть будет пересмотрена схема распределения средств. Берни с трудом удавалось удерживать баланс, разногласия в последнее время участились, дошло до судебных разборок (Sauber–Force India).

О чем уже говорил Кэри, так это об уравнивании выплат, получаемых от доходов от брендинрования трасс, от продажи телевизионных прав. Ведь все команды в равной степени являются участниками процесса, они делают спорт, они имеют права на часть прибыли.

На кону вполне серьезные деньги, ведь в прошлом году между командами были поделены около $900 миллионов, которые складываются из доходов от промоутерских выплат, это около $600 миллионов, от продажи ТВ прав в полмиллиарда долларов, от мерчандайзинговых доходов в 300 миллионов долларов. Между командами распределяется около 63% этих доходов. Представьте себе, если бы эти деньги распределялись между гоночными коллективами в равных долях: для ряда команд это серьезное вливание в бюджет. Но никакого равенства нет.

А вот исторические выплаты – это предмет отдельного разговора. Быть может, их несколько снизят, но они будут сохранены. Надеюсь, Кэри быстро достигнет договоренности с тем же Маркионе, что Ferrari остается в серии, но будет получать чуть меньше денег за участие. То же касается, к примеру, и Williams, и McLaren.

Сейчас колоссальные исторические выплаты приводят к тому, что маленьким новым командам просто не имеет смысла выходить на старт, они изначально поставлены в неравные условия, так как не могут конкурировать с монстрами. Времена изменились: я не видела у входа в паддок толпы автопроизводителей, которые рвутся в Формулу 1. Сейчас они не будут выкидывать огромные деньги для участия в спорте. Значит, пришло время искать новые пути взаимодействия с участниками чемпионата.

Как вы считаете, следит ли Еврокомиссия за тем, что происходит сейчас в Формуле 1, и может ли повлиять приход новых владельцев на их решение в отношении распределения финансов в спорте?

Оксана Косаченко: Все, наверное, читали, что сейчас Еврокомиссия озабочена возникшим конфликтом интересов при осуществлении сделки по продаже коммерческих прав на Ф1 – я имею в виду тот единственный процент, которым владеет FIA.

Это вообще странная и запутанная тема. Как мог регулирующий спортивный орган оказаться владельцем 1% акций, особенно после того, как еще в 2001 году он подписал условия Еврокомиссии о том, что не будет вмешиваться в коммерческую деятельность спорта, чтобы не создавать конфликта интересов?

При этом после продажи прав в пользу Liberty стоимость этого единственного процента взлетела уже в космическое количество раз – FIA купила свой процент за $458 тысяч долларов, а сейчас его стоимость оценивается в 44 миллиона, исходя из базовой оценки бизнеса при покупке Liberty в 44 миллиарда. Вот сколько заработал Жан Тодт и FIA благодаря этой сделке.

При этом FIA не может единолично распоряжаться своей долей, она может продать ее только по указанию CVC. Условий владения этим процентом очень много. Не спрашивайте, не знаю, при каких обстоятельствах и для чего FIA приобретала этот процент. Вероятно, это нужно было, чтобы уладить конфликт между FOM и FIA. Его уладили, но нарушили при этом европейское законодательство.

Сегодня мы столкнулись с такой схемой: FIA по правилам организации спорта должна дать согласие на продажу CVC акций в пользу Liberty. При этом федерация может согласиться, а может – нет, но самой FIA выгодно согласиться, поскольку в этом случае стоимость ее процента взлетит в 100 раз – до 44 миллионов.

Так что сейчас Еврокомиссия будет со всем вниманием изучать вопрос владения FIA одним процентом в Ф1. Если Еврокомиссия квалифицирует это как нарушение, то FIA могут вынудить продать ее акции за сумму покупки плюс небольшой бонус.

В общем, посмотрим на реакцию Еврокомиссии. Могу лишь сказать, что Аннелиз Доддс [депутат Европарламента, занимающаяся этим делом] настолько дотошная – она настолько глубоко владеет тонкостями Формулы 1, что будет скурпулезно разбираться в деталях. К слову, она же ведет и дело Sauber–Force India против FOM.

Что означает по сути сохранение 65% акций Formula One Group у фонда CVC? Они продолжат выкачивать деньги из Ф1?

Оксана Косаченко: CVC зарабатывает деньги в интересах своих инвесторов, и от заработка они отказываться не собираются. При этом как они не внедрялись в спорт, так и не будут вникать в него, оставаясь при этом владельцем довольно приличного пакета акций.

Сейчас такое ощущение, что все, включая команды и Берни, в восторге от смены власти в Ф1. А есть ли недовольные стороны?

Оксана Косаченко: В принципе перемены давно назрели, и всем было понятно, что CVC рано или поздно продаст свои акции. CVC как инвестиционный фонд традиционно владеет активом не более 7-8 лет, после чего избавляется от него, выкачав солидную сумму. В Формуле 1 они уже 11 лет, давно надо было продавать, просто не было покупателей с хорошими деньгами.

Но в Формуле 1 все прекрасно понимали, что CVC от актива избавится.

Недавно Берни Экклстоун заявил, что Liberty, как и CVC, пришла в Ф1 исключительно за деньгами. Так ли это, или ими хоть в какой-то мере движут благие цели?

Оксана Косаченко: Я уверена, что это именно так. Другое дело, что, имея опыт работы в медиа, Liberty поможет привнести в Формулу 1 новые технологии, которые позволят привлечь дополнительные деньги. То есть они будут развивать спорт для того, чтобы зарабатывать больше.

Может ли Зак Браун в перспективе занять место Берни, и что означает его недавняя отставка в CSM?

Оксана Косаченко: Разговоры в паддоке об этом есть, и не только в паддоке. Но о том, что Браун может занять один из ключевых постов в Ф1, говорили еще до того, как на горизонте появилась компания Liberty.

Зак – один из очень успешных людей в области коммерции. Он знает, как изящно продукт упаковать и успешно продать, этим он, собственно, и занимался больше десяти лет. Он привел в Ф1 солидные спонсорские деньги, он отстаивал интересы спонсоров, в том числе и перед Берни.

Зак прекрасный маркетолог, и Берни это понимает. Если говорить о тех двух сценариях, которые мы упоминали ранее, то в первом из них Зак должен встать рядом с Берни, чтобы впитать все тонкостям работы с денежными потоками в Ф1.

Что касается замены Берни Экклстоуна, это вряд ли. Во-первых, заменить его невозможно, во-вторых, один человек просто не справится с тем объемом работы, который делает Берни. Он это делает многие годы, он знает каждого крупного игрока, он в отличных отношениях с политиками, вовлеченными в Ф1 в каждой стране, принимающей Ф1. Ему и правда иной раз достаточно одного телефонного разговора для решения объемной задачи.

По моему мнению, Зак мог бы взять на себя коммерческий блок в Ф1, но вести переговоры с командами и промоутерами он пока не сумеет.

Алехандро Агаг уже дважды отрицал слухи о переходе в управляющий состав Больших Призов. А, как мы знаем, два отрицания слухов в Формуле 1 – это практически их подтверждение… Есть ли у этих разговоров почва?

Оксана Косаченко: Я знаю Агага с 2003 года, он блестящий переговорщик. И в Liberty это отлично знают, ведь они владеют небольшим пакетом акций в детище Агага – Формуле Е. Скорее всего, для Liberty эта гоночная серия была своеобразным тестовым полигоном в автоспорте.

Правда, сейчас было бы некорректным назвать серию электромобилей успешным коммерческим проектом: известно, что за три года существования Формула Е создала долгов почти на 70 миллионов.

Но у Алехандро Агага отличные связи в политических кругах, приобретенные как благодаря собственным навыкам, так и благодаря его супруге, жена Агага – дочь бывшего премьер-министра Испании Хосе Марии Азнара. Думаю, Алехандро вполне по силам взять на себя роль переговорщика с телевизионными компаниями, закрыть блок пиара.

Хотя логично предположить, что у Liberty есть свой воспитанник из числа менеджеров компании.

Я веду к тому, что компания Liberty в скором времени попробует лишить Берни единоличного лидерства и собрать довольно сильную группу менеджеров, у каждого из которых будет своя зона ответственности.

Такая модель представляется наиболее живучей, поскольку заменить Берни каким-то одним человеком невозможно – второго Берни просто не существует.

Но есть одно важное условие, чтобы эта модель сработала: нужно, чтобы Экклстоун обучил всех этих новых директоров хотя бы части того, что сам знает и умеет. Будет ли он это делать? Сомневаюсь. Иначе вопрос о его преемнике снялся бы еще лет десять назад.

Ну и напоследок хотелось бы узнать ваше личное мнение по поводу процесса смены владельца коммерческих прав в Формуле 1...

Оксана Косаченко: Формуле 1 нужны были перемены. И то, что CVC продаст пакет, было понятно. Я считаю, что среди прочих потенциальных покупателей Liberty Media – это далеко не худший вариант. Я бы даже сказала, что лучший.

Если бы пришли какие-нибудь бахрейнские или катарские шейхи, с которыми тоже велись переговоры в последние годы, думаю, мы бы получили гораздо более консервативный спорт, не увидели бы энергичных перспектив Ф1.

Мне кажется, у медийного конгломерата гораздо больше возможностей и ресурсов для развития бизнеса. А сейчас Формула 1 как раз нуждается в наибольшей популяризации и внедрении новых технологий.

Вопросы задавал редактор AUTOSPORT.com.ru Александр Гинько

Подписывайтесь на нас в Telegram, чтобы получать первыми новости в своей ленте и не пропускать конкурсы и розыгрыши фирменной атрибутики Формулы 1